Рейвенор - Страница 76

В сопровождении Кыс Рейвенор двинулся по мостику.

— Спасибо, Циния, — произнес инквизитор.

— За что, Гидеон? — грубо ответила капитан.

— Я знаю, что тебе все это не по душе. И тем не менее, ты ведешь нас в Протяженность Удачи.

— Не нравится мне это, Гидеон, — процедила сквозь зубы Циния, в упор посмотрев не Рейвенора. — Ни капельки. Но пока я нахожусь на твоей службе, я делаю то, что мне велят. Впрочем, мне кажется, мистера Халстрома весьма возбуждает эта авантюра, — улыбнувшись, добавила она.

— Похоже на то, — согласился инквизитор. — Циния, пока ты можешь идентифицировать себя как капер…

Она замерла и твердо посмотрела на бронированное кресло.

— И? Куда вы собираетесь направиться с такими позывными?

— Если я выделю вам три четверти миллиона наличными, насколько уважаемым капером вы станете?

— А почему это место называют Протяженностью Удачи? — Заэль обернулся к Нейлу, поднимаясь на мостик.

— Потому что ты можешь считать удачей, если протянешь там хотя бы пять минут, — не слишком оптимистично усмехнулся Гарлон.

Глава 4

Ни один сумасшедший больше не совался в Ленк.

Ленк является самым отдаленным, пограничным миром субсектора Ангелус. Когда-то там располагались важные торговые ворота, ведущие в соседний субсектор Винчес. Ворота эти удачно располагались на так называемом путеводном камне в цепочке систем, образовывавших удобный торговый маршрут, который проходил через такие места, как Флинт, к столичному миру субсектора. В течение более чем шести тысяч лет эта планета процветала.

А затем, практически за одну ночь, субсектор Винчес постиг коллапс. Конечно, здесь уже давно продолжался спад в торговле и в течение многих лет ухудшалась ситуация с преступностью, но ничего слишком серьезного не происходило. Винчес медленно приходил в упадок. Настоящий крах был вызван варп-штормом, внезапно пронесшимся по большей части пограничных территорий субсектора в 085.М41.

Невероятное бедствие. Смертоносный шторм охватил восемнадцать систем, включая столичный мир Винчеса — Спика Максимал. Основные населенные центры и индустриальные миры субсектора были уничтожены при первом же ударе стихии. Список погибших оказался невообразимо огромным. Лишившись центрального правительства, главных рынков и главных населенных центров, субсектор начал разваливаться. Порядка пятидесяти миров Империума во внутренних территориях избежали шторма, но все они были только незначительными колониями, заштатными мирами, ни один из которых не обладал ни достаточным могуществом, ни достаточным богатством, чтобы принять на себя роль новой столицы Винчеса. Предпринимались некоторые попытки приписать их к Ангелусу — что на практике означало бы превращение остатков Винчеса в феодальные владения богатого соседа, — но на деле они оказались безуспешными. Регион продолжал умирать, отдаваясь беззаконию и разрухе. Его уже сложно было считать территорией Империума. Даже название истерлось. Теперь это была просто Протяженность Удачи.

Вместе с тем удача отвернулась и от Ленка. Когда-то третий по богатству мир в регионе Ангелуса после Кэкстона и Юстис Майорис, теперь Ленк стал болотом. Последовал длительный период упадка и волнений, а потом неожиданно грянула гражданская война, затянувшаяся на много десятилетий. Все закончилось массовым исходом населения планеты вглубь субсектора Ангелус, в надежде начать там новую жизнь.

Теперь единственным источником доходов Ленка стали каперы. Это место оказалось последней лазейкой для отважных или безумных торговцев, отчаявшихся на риск вести дела в Протяженности Удачи.

Репутация у мира сложилась соответствующая.

К рассказу об этой трагедии стоит также добавить, что в 385-м, спустя три сотни лет, варп-шторм все-таки утих. После себя на разоренной границе бывшего субсектора он оставил скопление мертвых систем, известных как Оплавленные Миры — опаленные трупы имперских планет, таких же как Спика Максимал. Конечно же, они были заражены Хаосом, и их посещение оказалось под запретом. Корабли Военно-космического флота Скаруса установили вокруг них плотную блокаду.

— Выбритый затылок старика в свете свечи, — произнесла Кара.

Нейл фыркнул.

— Да не ты, — засмеялась Свол. — По-настоящему старый, иссохший человек.

— Неплохо, — уступил Нейл.

— Твоя очередь.

Гарлон облокотился на железные перила и поглядел вниз через обзорный экран.

— Плод цитруса, — сказал он через некоторое время.

— Ужасно. К тому же ты уже использовал этот образ.

— Не было такого.

— Было. На Ганимеде. Помнишь? Сочный плод цитруса, сказал ты. Резкий и кислый вкус.

— Могу я закончить? Я ведь еще не закончил.

Кара усмехнулась и махнула рукой, позволяя продолжать.

— Пожалуйста, попытайся выкрутиться.

— Я собирался сказать… плод цитруса. Один из тех больших, жирных, с янтарной кожурой. Но все не так просто, ведь он пролежал во фруктовой корзине слишком долго и уже начал подгнивать. Серые пятнышки на кожуре, мягкие ямочки.

Она нахмурилась:

— Это такая метафора? Этим ты хочешь сказать, что он испорчен?

— Испорчен. Гнилой. Как тебе больше нравится.

— Ну, ничего. Правда, слишком просто.

— А разве не просто «бритый затылок старика в свете свечи»?

— Тебе придется начислить мне очки за аллегорию.

— Аллегорию, значит?

— Аллегорию, — кивнула она. — Старик повидал лучшие дни и с грустью вспоминает о них. Он устал и отвернулся от нас так, что мы не можем видеть его лица. Он беден и вынужден освещать свое жилище свечами. Что, конечно, добавляет поэтическое настроение всей картине.